Мы поговорили с самым титулованным и одним из выдающихся белорусских кинематографистов, гиперреалистом, в основном документалистом Виктором Аслюком. Передаем прямой речью.
О будущем фильме «Педагогическая поэма»
(О двух молодых учителях, которые уехали из Минска в небольшой городок)
Я не думал, что буду снимать фильм на предложенную кем-то тему, но сейчас мне действительно стали интересными эти ребята. Последние несколько лет у меня как режиссера не было задач, связанных с множеством людей, коллективом. Я сокращался, делал камерные вещи, где был один человек, который жил далеко от общества. Поэтому в этом проекте я вижу некий вызов.
О подготовке к съемкам
На подготовительном этапе уже складывается представление, каким будет фильм в идеале, придумывается режиссерский ход. Однако документальное кино имеет свою особенность — оно не до конца предсказуемое. Поэтому бывает так — вмешивается жизнь, и когда ты приезжаешь на место и сталкиваешься с реальностью, совершенные теоретические схемы, какие-то удачные драматургические конструкции, продуманный подход разрушаются. Это такая закономерность, которую ты всегда имеешь в виду. Поэтому определенные рассуждения в самом начале работы, задолго до съемок, часто потом оказываются бессмысленными. Приезжаешь к героям, смотришь на ситуацию, наблюдаешь. И вот как-то пытаешься сориентироваться и, по возможности, использовать что-то из того, что ты сам раньше придумал. И этот процесс адаптации, ориентации на месте — непростой и не сиюминутный, от него потом многое зависит, он определяет дальнейшее. Надо побыть с героями нужное время, ничего не снимая, даже не доставая камеру — это может быть неделя, может, больше, несколько месяцев, по-разному бывает. Этот момент сближения — очень важный, не менее важный, чем съемки. Пока эта стадия не будет пройдена, нельзя начинать съемки. К сожалению, это не всегда понимают чиновники, от которых зависит финансирование, они имеют другое представление: машина со съемочной группой приехала, надо разгружаться, доставать камеру и тут же снимать, не терять времени. Так делать — это значит действовать непрофессионально.
О поиске тем
Тема для будущего фильма ищется обычно тяжело и мучительно. А если она уже есть, начинается другой процесс, часто не менее сложный, — поисков финансирования. И это может длиться очень долго.
Бывает, пока ты заявишь сценарий, найдешь деньги, подготовишься, смотришь — ситуация уже другая, люди ушли и снимать нет смысла.
Иногда режиссеры берутся за интересные им истории, которые произошли в далеком прошлом. Эти диафильмы, где показываются фото и звучит голос диктора, не имеют отношения к кино, с ними прекрасно справляется телевидение. Документалистика же в основном должна быть построена на живом материале, когда события происходят здесь и сейчас. И тогда в теме есть потенциал для кино. Разумеется, я тут обобщаю, на самом деле это не значит, что нельзя иметь дело с историческими темами.
Иногда берешься за тему, придуманную журналистами. У меня было несколько таких случаев. Однажды я поверил газетным статьям и поехал снимать в Украину — без подготовки, без ясного понимания ситуации — про деда, у которого якобы было три жены одновременно. На самом деле никакого гарема не было. Жена сошла с ума, муж пожалел сдавать ее в спецучреждение, с ее согласия привел молодую женщину, которую муж-пьяница выгнал на улицу. К этой женщине приехала сестра, тоже несчастная. Так эти женщины существовали в одном доме с дедом, вместе выживали. Когда я приехал, сумасшедшая уже умерла, а сестра уехала. Фильм незапланированно стал драматической историей, но это оказалась жизненная драма, а не любовная.
Об отборе и иллюзиях
У нас постепенно исчезает профессиональное киносреда. Кто-то умер, кто-то ушел на пенсию, кто-то просто отошел от кинопроизводства. Младшие просто не пришли. То есть они вроде есть, но их мало кто знает. Их профессиональная подготовка очень слабая. Эта тенденция еще и стимулируется современным развитием видеотехники, дающая иллюзию легкости и доступности кинопроцесса. Какими бы иллюзиями авторы себя не тешили, общее и специальное образование решает многое. Есть единицы, просто одаренные люди, которые справятся и без этого, но они являются исключением.
Людей для работы в кино надо отбирать. Если в природе нет отбора — вы знаете, что получается. В нашем кино его как раз нет, потому что эта профессия становится маргинальной, сервильной. С ней не только полностью исчезает творчество, она и на жизнь не дает заработать. Наши игровые фильмы превратились в полный трэш, теперь и документальные направляются в эту сторону.
А если нет востребованности и творческой, свободной атмосферы — тогда нет конкуренции. В любой профессии есть люди, которые претендуют на то, чтобы выйти из серости, но в нашей документалистике сегодня, мне кажется, слишком много невыразительных фильмов.
Режиссер должен быть личностью — иметь гражданскую позицию, сформированное мировоззрение, искренний интерес к человеку. Это человек, который видит жизнь глубже и шире, чем другие.
О себе как режиссере
В каждом моем фильме, кроме проходных, указывается мое отношение к реальности — через природу, длину плана, какую-то деталь. Я иногда избегаю слова в кино, без него мне комфортнее, потому что вообще люблю тишину на съемочной площадке, пустынные места, руины, что-то старое и заброшенное. Люблю природу за то, что она разная и одновременно одинаковая.
Иногда я думаю: можно всю жизнь снимать фильмы про исчезновение традиционной деревни и не морочить себе голову — и этого хватит.
Сегодня моя проблема как режиссера — в определенной тематической ограниченности. Чтобы это изменить, нужно избегать выработанных штампов и милой мне системы существования в документалистике. Я даже спокойно говорю, что, возможно, не буду заниматься кино. Если ты долго живешь одной профессией, иногда становится трудно работать только потому, что ты уже знаешь, как это делать и смотришь на процесс привычным взглядом — нет азарта. Надо сбросить лет 15-20 и начать все заново, а поскольку я этого не могу, нужно дальше делать, как делал, но пробовать по-другому. Только наивно думать, что по-новому — значит лучше. Я понимаю, сколько нужно вложить труда в отдельные проекты, не жить ничем, кроме фильма. Для меня это подвиг. Поэтому кино — дело молодых, готовых на эти подвиги. Но ведь и я еще не старый...
О критике
Оценка другими того, что ты делаешь — условность. Это, конечно, важно. Но иногда я вижу, что человек, например, на каких-то встречах, хвалит меня безосновательно. Бывает, это идет от глубокого непонимания фильма, и мне тогда делается неловко.
Как режиссер я сам лучше остальных знаю недостатки и хорошие стороны моего фильма. Но каждый режиссер, который много снимает, имеет право на неудачу. Иногда она бывает не от того, что ты неспособный, а от того, что так стекаются обстоятельства. Это такая профессия. Здесь не бывает прямого пути от хорошего к еще лучшему.
В общем, при том, что у нас есть профессиональные, серьезные критики, мне их жалко: они не могут полноценно существовать, так как сейчас нет белорусского кино как явления.
О коммерческом подходе в кино
Одна из причин сегодняшнего состояния кино заключается в государственной стратегии на этот счет. С одной стороны, государство вроде понимает важность Национального кино самого по себе и финансирует его. Однако, следует отметить, что это в той или иной форме делается во всех без исключения цивилизованных странах, это необходимость. С другой стороны, у нас сейчас жупелом делается термин «самоокупаемость». В соответствии с таким подходом кино, в том числе и документалистика, и анимация, рассматриваются лишь как рыночный продукт, его ценность измеряется деньгами, которые на нем можно заработать. При том, что кинопроизводство — это бизнес, чисто материальной составляющей тут дело исчерпываться не может. Настоящее кино имеет отношение к искусству, к культуре, к общим национальным ценностям народа. Наконец, гениальная поэзия, повествующая об универсальном — любовь, смерть, человеческая жизнь — далеко не коммерческий продукт, он не приносит прибыли.
Таким образом, при господстве голого коммерческого подхода игнорируются какие сущностные вещи, связанные с природой кино. В результате, забивается сама суть профессии режиссера. При таких условиях ни о каких творческих устремлениях речь идти уже не может.
Мы вынуждены существовать в кем-то придуманных тематических рамках. А это основа провала. Режиссура в таких обстоятельствах становится прикладным ремеслом, которое не может производить хоть что-нибудь стоящее. Фатально для нашего кино, что это не осознается на уровне тех, кто принимает решения по финансированию белорусского кинопроизводства.
О белорусскости в кино
Белорусскость пока не может проявляться в нашем кино. С самого начала существования наша кинематография была одной из самых русифицированных сфер. Так случилось, что в советские времена у нас работали многие выдающиеся режиссеры, приехавшие из других республик. Некоторые из них для Беларуси сделали больше, чем сами белорусы. Но все-таки белорусскость в кино — это дело прежде всего белорусов, то есть людей с современным мышлением, в котором национальное много значит. Только через белорусскую призму мы можем смотреть на мир, и этим мы интересны и себе, и другим. Я убежден, что глобализованное общество неизбежно будет стимулировать национальные тенденции в искусстве.
Что такое искусство кино?
Для меня это лучшие фильмы Тарковского, Бергмана, Брессона, Пелешана, Сокурова и некоторых других режиссеров. Сам разговор об искусстве кино бесконечен.
Ирена Котелович, 24 апреля 2015 года. Источник: газета «Звязда», в переводе: http://zviazda.by/2015/04/80834.html
Еще по теме: фильм Виктора Аслюка «Русский» — о двух солдатах Первой мировой войны.