Жили ли на территории Беларуси потомки великого Байрона, доподлинно неизвестно. Однако однофамильцы английского поэта однозначно были — такую фамилию носили некоторые крестьяне в Новогрудском уезде.

Впрочем, этот факт имеет вполне логическое объяснение. У известного в те времена помещика Слизеня действительно были крепостные крестьяне, которые носили эту нетипичную для белорусских земель фамилию. Как правило, появление таких имен у белорусов связано с частными случаями. Допустим, пан мог в шутку дать своему крестьянину прозвище Байрон за хорошее владение слогом либо за внешнее сходство с великим англичанином. Спустя годы подобная барская прихоть может сыграть злую шутку с потомками так называемых байронов. Для точного выяснения дворянского или крестьянского происхождения служит генеалогия. Об интересных перипетиях развития этого научного направления журналу Where Minsk рассказал кандидат исторических наук Денис Лисейчиков.

— Когда человек стал интересоваться своим происхождением?

— Интерес к генеалогическим исследованиям зародился достаточно давно. Началось все с представителей монархических династий. Как известно, такие люди должны были точно знать, кому на ком жениться, кто "королевских кровей", а кто нет. Появилась необходимость досконально изучать свою родословную. Эта практика распространилась и на представителей знати. Так что на начальном этапе генеалогические древа составлялись лишь для высших слоев общества. Генеалогию "низов" — крестьян, мещан — стали изучать значительно позже. Если же сводить генеалогию к простому знанию родства, то оно, безусловно, присутствовало во все времена.

— А в каком веке на белорусских землях люди начали искать свои корни?

— Периодом зарождения генеалогии на нашей территории принято считать XVI век — именно в это время интенсивно формировалось привилегированное шляхетское сословие. Тогда же начали появляться первые специальные исследования по этому вопросу, например, произведения поляка Бартоша Папроцкого. Но стоит заметить, что это были все же не научные работы, а скорее собрания легенд, которые носили литературный характер. В это же время получает распространение предание о происхождении нашей белорусско-польско-литовской шляхты. Оно гласило, что все шляхтичи являются потомками римского патриция Палемона, который некогда бежал из Римской империи и поселился на литовских берегах. Уже в XVII веке начинают появляться книги более научного характера, в которых исследователи пытались собрать и систематизировать истории определенных родов. В это время законодательно оформилось особое привилегированное положение наших шляхтичей. Ведь созданная в 1569 году Речь Посполитая была по существу шляхетской республикой.

— Получается, шляхтичем мог стать практически каждый?

— Не каждый. Однако сам процесс признания того или иного человека шляхтичем (так называемая нобилитация) был не особо сложен. Для этого необходимо было заручиться письменными подтверждениями 12 других шляхтичей, которые тем самым свидетельствовали чье-либо благородное происхождение. Вот и все. Но после раздела Речи Посполитой и вхождения белорусских земель в состав Российской империи ситуация изменилась. Все шляхтичи — от мелкопоместных до таких известных магнатов, как Радзивиллы, которым княжеский титул даровал сам император Священной Римской империи — вынуждены были пройти "перерегистрацию" и подтвердить свое благородное происхождение. В ходе различных проверок многие лишались высокого статуса и переводились в однодворцев, мещан, а некоторые и вовсе попадали в сословие крестьян.

— Почему же так сложно было пройти эту "перерегистрацию"?

— Виной тому могла быть обычная бюрократическая волокита. Какой-нибудь чиновник мог придраться к одному документу из целого свода доказательств, и на этом все заканчивалось. Например, дворянин ссылался на выписки из судебных книг времен Великого княжества Литовского, но оригиналы книг сгорели, и, несмотря на то, что выписки были заверены печатями, они не признавались подлинными. Один из ярких примеров — родословная Янки Купалы, урожденного Луцевича, отец которого пытался доказать свое дворянское происхождение. Этот процесс начался в 1802 году и длился на протяжении всего XIX века. В деле сохранилась переписка с разными учреждениями, рукописные генеалогические таблицы. По одной из этих схем можно проследить предков Купалы до седьмого колена, примерно до XVII века. Но в конце концов подтверждение дворянского происхождения отец Купалы, Доминик Луцевич, так и не получил.

— С чем сегодня связан бум на изучение своих корней?

— Вполне возможно, что таким образом люди утоляют тот информационный "голод", который длился на протяжении почти всего XX века — в период советской эпохи. В те времена на первый план выходили массы, а история отдельного человека или семьи не вызывала интереса. В некоторых случаях и вовсе было опасно выяснять что-либо из своего прошлого. В 1990-е годы ситуация изменилась. Можно было, не боясь последствий, находить среди своих предков дворян, священников, зажиточных крестьян. В науке давал о себе знать так называемый антропологический поворот, когда внимание исследователя обращено не на массовое, а на индивидуальное. Возрос интерес к конкретному человеку и его истории.

— Какие источники помогают в генеалогических поисках?

— К таким источникам в первую очередь следует отнести метрические книги различных конфессий. Дело в том, что на белорусских землях до 1917 года не было органов светской власти, которые бы регистрировали факты рождения, бракосочетания и смерти граждан. Этим занимались духовные учреждения. Если человек, например, был католик, не важно, дворянин или крестьянин, информация о нем, его жене и детях вносилась в костельную метрику. Интересные сведения содержат "ревизские сказки" — материалы переписей населения 1795— 1858 годов. Отыскать своих предков можно также в призывных списках, когда после военной реформы 70-х годов позапрошлого века вводилась всеобщая воинская повинность. В этих списках могут быть сведения не только о военнообязанных, но и о членах их семей.

— С чего стоит начинать поиски своих корней?

— Для начала можно просто поговорить с родственниками, поискать старые документы: копии метрик, фото с датами и подписями, договоры о купле-продаже земли. Стоит сходить на кладбище и уточнить по надписям на памятниках даты рождения и смерти предков. Значительно упрощает процесс поиска информация о вероисповедании и сословии родных. Затем уже со всем набором найденных сведений можно пойти в архив и самому или с помощью сотрудников архива заняться поисками различной документации.

— Очень многие люди сталкиваются с различными окологенеалогическими обществами. Такие компании могут напечатать на обычном компьютере якобы настоящую грамоту, подтверждающую дворянское происхождение чуть ли не каждого, кто к ним обратится...

— Да, такие случаи есть. В последнее время появились непонятные частные организации, которые за определенную сумму могут нарисовать красивое развесистое генеалогическое древо и вписать туда всех родственников. Получается своеобразный генеалогический "фастфуд": такие агентства имеют весьма отдаленное отношение к генеалогии. У них на руках есть списки дворянских фамилий и несколько гербовников XIX века. В эпоху Интернета и цифровых технологий собрать такой арсенал довольно легко. Если вашей фамилии там нет — ищется созвучная, и вас за несколько часов оформляют в дворянском достоинстве и выдают герб. Многим этого хватает. Но правды здесь мало: понятное дело, что ваши настоящие предки могут быть совершенно из другого региона, другого сословия, вероисповедания, и зачастую связи между вашей фамилией и фамилией из гербовника XIX века может не существовать.

— А какие можно назвать признаки, по которым определяется принадлежность к дворянскому или, скажем, мещанскому сословию?

— Универсальных критериев здесь нет и быть не может. Все сугубо индивидуально. Если фамилия оканчивается на -ский, это вовсе не значит, что человек имеет дворянское происхождение. Хотя часто доводится слышать, что это "шляхетские" фамилии и, более того, польские. Можно отыскать имя даже в "дворянском" списке, но и это не доказывает, что его обладатель происходит из дворянской семьи. Возьмем к примеру фамилию Дубовский. В одной и той же местности могли проживать дворяне Дубовские, Дубовские-крестьяне и Дубовские-мещане. Есть даже еврейские роды Дубовских.

Еще один интересный момент заключается в том, что у многих крестьянских семей, особенно на востоке Беларуси, до начала XX века в документах фамилии не фиксировались. Записывали человека примерно так: "Петр, Романов сын" или попросту "Петр Романов". Поэтому если у человека фамилия Романов, это еще не значит, что он потомок Николая Второго. Например, известный советский маршал Василий Константинович Блюхер ведет свою родословную от крестьян, русских по происхождению, но имевших чисто немецкую фамилию. Дело в том, что его прадед за подвиги в Крымской войне получил от помещика прозвище "Блюхер" — в честь прусского фельдмаршала Гебхарда Блюхера. Со временем прозвище превратилось в семейную фамилию. Из-за подобных случаев многие, конечно, расстраиваются, придя в архив за подтверждением своего знатного происхождения и убедившись, что это далеко не так. Впрочем, есть и люди, которые настолько увлекаются поисками, что впоследствии выходят в своих исследованиях на довольно высокий научный уровень. А некоторые даже издают книги, ведь занятия генеалогией полны интересных находок и открытий.

Марина Павлова, журнал "Where Minsk", октябрь 2010.