Литературоведы и писатели сегодня достаточно часто рассуждают о значимости такого жанра прозы, как нон-фикшн, или непридуманная литература. Это воспоминания, дневники, письма, эссе, статьи, представляющие не сюжет, существующий в воображении автора (как в художественной прозе), а рассказывающие о реальных фактах. Думается, в белорусском контексте одна из первых серьезных попыток написать такой «непридуманный» текст была сделана молодым писателем Максимом Горецким. Это повесть «На империалистической войне», в основу которой положены дневниковые записи автора и его воспоминания о событиях Первой мировой войны.

Максим Горецкий. На империалистической войне (Записки солдата 2-й батареи N-ской артиллерийской бригады Левона Задумы). — Минск: Белорусская наука, 2014. — 171 с.

Под названием «На империалистической войне» книга вышла впервые в 1926 году. Судьба этой повести была такой же тяжелой, как и судьба самого автора. В 1930 году Максим Горецкий был арестован по обвинению в принадлежности к Союзу освобождения Беларуси. Он попал в список писателей, чьи произведения нужно было уничтожить, поэтому многие книги Горецкого были попросту сожжены. Следующее издание документальной повести вышло только через 50 лет, когда Максим Горецкий был реабилитирован. Примечательно, что в этом году, в сотую годовщину после начала Первой мировой войны, читатель получил возможность познакомиться с наиболее полной версией повести, посмотреть фотографии военного времени из фондов Белорусского государственного архива-музея литературы и искусства, которые имеют непосредственное отношение к тексту книги. Это, например, изображение военного госпиталя, фотография брата Максима Богдановича, который тоже был на фронте, фото доктора Георга, который лечил солдата Максима Горецкого.

Писатель ушел на фронт, когда ему было всего 20 лет. Он был призван в царскую армию в 1914 году, воевал в Пруссии. Был тяжело ранен, долгое время лечился в госпиталях, потом вернулся на фронт, но из-за болезни спустя некоторое время был демобилизован. Естественно, молодому интеллигенту, землемеру по образованию было сложно «прижиться» в среде военных. Но он нашел на фронте хороших друзей, за чью судьбу переживал, даже находясь дома или в больнице. Герой повести «На империалистической войне» Левон Задума с самого начала повествования утверждает, что считает время, проведенное на войне, потраченным впустую. По сути, он выражает мнение писателя Горецкого, так как в условиях мирной жизни действительно можно было бы успеть многое. Но и во время войны писатель (как и его герой) вел дневник, где рассказывал о событиях, свидетелем которых был, быте военнослужащих, и — что особенно важно — честно, не таясь и не приукрашивая собственный образ, записывал свои мысли и ощущения.

Максим Горецкий недаром дает своему герою имя Левон Задума. Спокойный интеллигент, который привез с собой книжки, он вызывает удивление коллег по армии. Как рассуждает Шалопутов (также примечательная фамилия): «...вы не солдат, а индюк, потому что вы все что-то думаете, как индюк...». И действительно, через восприятие солдата-интеллигента, склонного видеть и чувствовать красоту даже в самых необычных ситуациях, мы понимаем, что даже на войне были минуты душевного покоя, а картина мира солдата не всегда серая. Горецкий пишет: «Когда шел тихо обратно — осмотрелся. Месяц. Свежо. Туман внизу. Шумит поезд... Красиво! Покой и красота окутали меня. Стоит жить на свете!».

Впрочем, негатива тоже хватает: напряженные взаимоотношения между рядовыми и руководством (последние даже боятся иногда, что в условиях войны свои же подчиненные их могут убить за «разные обиды»), сложные, антисанитарные условия быта солдат, вынужденный голод, чувство одиночества. Задума пишет: «На этом многолюдье я ощутил себя в великом одиночестве. Мысли мои устремились домой, к родным. Что там сейчас?»

Произведение Максима Горецкого привлекает не только сюжетом, яркими образами и правдивостью описания военных событий. Восхищает прежде всего мастерство автора рассказывать о реальных событиях честно, не таясь, однако и акцентируя внимание на самом существенном. Недаром же повесть «На империалистической войне» ученые ставят в один ряд с прекрасной прозой авторов «потерянного поколения» Ричарда Олдингтона, Эрнеста Хемингуэя, Эрих Марии Ремарка. Но следует помнить, что если в европейской и американской литературе к тому времени уже сложилась достаточно сильная традиция документальной прозы, то Горецкий вынужден был буквально шаг за шагом нащупывать камни фундамента этого канона для белорусов. По тому, что записки Левона Задумы с удовольствием переиздают, читают и изучают сегодня, можно предположить: у Горецкого все получилось.

Марина Веселуха, 30 октября 2014 года. Источник: газета «Звязда»,

в переводе: http://zviazda.by/2014/10/59159.html

Еще по теме: фильм Виктора Аслюка «Русский» — по мотивам повести Максима Горецкого «На империалистической войне».