Почему места, связанные с работой и жизнью Янки Купалы, в ужасном состоянии?

Как известно, молодому Янке Купале пришлось зарабатывать на кусок хлеба не только поэтическим талантом. В биографии первого народного поэта Беларуси слово "пивоварня" встречается нередко. Получив образование у бродячих учителей и закончив Белоручское и Сенницкое двухклассные народные училища, единственный сын земельного арендатора выбирал себе другой путь в жизни — молиться клочку земли он не хотел. Купалу привлекали цивилизация, город, культурная среда. Но трудовая жизнь будущего классика нелегко начиналась. После смерти отца в 1902 году девятнадцатилетнему хозяину надо было определяться: либо он будет оставаться на земле, продолжая арендаторскую судьбу, либо пойдет искать свою долю, начиная собственный путь. Наверное, принять это решение молодому человеку было трудно, тем более что осенью того же года умерли еще его младшие брат и две сестры. Но не это большое горе переполнило чашу терпения: и деды, и родители всю жизнь кочевали по чужим углам, работали на чужой земле, на кого-то, так и не получив ни собственного куска земли, ни собственного дома. Все было временное. И ничего своего. Даже своих могил. Возможно, отправляясь в другую жизнь, Янка надеялся заработать хорошие деньги и помочь матери купить, наконец, землю. И в декабре 1903 года он нанимается на работу в контору имения пана Святского в ​​деревне Старая Белица Сенненского района. Позже становится молодым приказчиком в барском имении. Это была первая самостоятельная работа, и, возможно, она складывалась неплохо, так как позже Купала о ней плохо не упоминает. Но из-за болезни матери был вынужден оставить Белицу и вернуться в Селище. Дела в Селище шли не лучшим образом, и Луцевичи перебираются в деревню Боровцы Минского уезда. Мать снова продолжает арендовать землю, а Янка ненадолго устраивается на пивоварню в имении Большие Бакшты под Радошковичами на берегу реки Серебрянка. Через год (в 1905-м) он нанимается на работу в поместье Семково, но почему-то практикантом к винокуру. Видимо, 23-летнему Луцевичу еще не хватало опыта управлять производством по изготовлению спирта. Работа была не из легких. Исполнял обязанности чернорабочих. И поэтому у семковского помещика Хелковского он долго тоже не задержался. Позднее, в своей первой автобиографии Купала напишет: "натерпелся там такого ада, какого еще до сих пор не видал".

Припоминаю, как в школе на уроках языка и литературы учительница эмоционально рассказывала о нелегком труде Ивана Луцевича на пивоварнях в качестве помощника винокура, а то и чернорабочего. Представлялось, как худой обескровленный юноша таскал на себе тяжелые мешки, махая лопатой у печной топки, или передвигал бочки с сырьем, терпя хамства и унижения от эксплуататоров, получая за бесчеловечную работу самый мизер. Очень жаль было поэта: он же мог покалечиться или умереть от усталости. К панам и помещикам в нас воспитывали коллективную ненависть. С простого и бедного народа драли семь шкур, а сами жили во дворцах, в роскоши. На них спины гнули даже поэты. Теперь не удивляюсь, почему с ненавистью у нас уничтожалось все, что касалось прежних эксплуататоров, — замки, дворцы, усадьбы, парки, пивоварни. Как раз то, что сегодня считается (и слава Богу) культурным наследием, настоящим сокровищем нации. И, что важно, понемногу возрождается. Кто предполагал тогда, что эти места связаны с именами, которые являются настоящим гордостью нации? Что это памятники истории, архитектуры, промышленности?..

Покинув Семково, поэт устроился сначала на пивоварню в Яхимовщине (1906-1907) — это по дороге из Молодечно в Воложин, — позже в Дольном Снове под Несвижем (1907).

Сегодня и в Семково, и в Великих Бакштах, и в Белице — только останки прежней роскоши. Забвение, руины, мусор. На виду последствия вандализма и мародерства. И никакого намека на то, что в этих местах когда-то работал Янка Купала. Ни вывесок, ни указателей около дорог. Доподлинно известно, что два из этих объектов долгое время считались (считаются и по сей день) памятниками истории и культуры Беларуси. И охраняются законом — в Старой Белице и в Семково под Минском. Значит, находятся под охраной государства. А как это можно спросить у государства, почему оно не следило за исполнением принятых законов? Или взыскать с него за это? Не представляю. Зато уверен, что, кроме государства, никто и не возьмет на себя тяжелый труд вернуть из небытия былую роскошь этих уголков, а вместе с этим — и затоптанную в грязь память. И шикарный дворец Святских рядом с туристическим путем Лепель — Орша, и скромную пивоварню в живописной деревне Большие Бакшты, и прекрасное место для отдыха в Семково по соседству с Минским морем. У нас долго считалось, что, кроме Вязынки, Левков, Акопов (Хоруженцев) и Яхимовщины, других купаловских мест не существует. На самом деле их немало, и все они должны быть почитаемыми.

Анатолий Клещук. Молодечненский, Минский, Сенненский районы. Фото автора.

19 марта 2011 года.

Газета "Звязда", оригинал: http://zvyazda.minsk.by/ru/archive/article.php?id=76139