Кто из нас не мечтал отыскать настоящий клад, который когда-то был спрятан на время лихолетья, до лучшей поры, да так и остался лежать в земле? Кто не думал, что где-то в подвалах старых построек в стене вдруг станет видно что-то твердое и блестящее, да и зазвенит, сыплясь под ноги? Отыскать клад — это то, что мечтают сделать все мечтатели, неравнодушные к истории. Кому-то везет и сегодня. Коллекция нумизматического кабинета на истфаке БГУ до сих пор пополняется новыми интересными находками.
Создатель кабинета, страстный нумизмат Валентин Рабцевич, который, кстати, считается родоначальником белорусской нумизматики, открыл его, пожертвовав собственные коллекции. Нумизматический кабинет был единственным в Беларуси в те времена. Да и сегодня аналогов не имеет. Стоит добавить, что в 1995 году Рабцевич издал свои основательные исследования в книге «Нумизматика Беларуси».
Теперь хранителем единственного в своем роде нумизматического кабинета является Виталий Сидорович — заведующий учебной лабораторией музейного дела исторического факультета БГУ. Нам случайно удалось встретиться с ним между двумя длительными археологическими экспедициями, в которых он принимал участие. Виталий Сидорович приоткрыл корреспонденту «Звязды» некоторые тайны нумизматического кабинета, в который, между прочим, любой желающий попасть не может.
— Что представляет собой этот нумизматический кабинет?
— Нумизматический кабинет — собрание монет от античности до современности. Он появился в 1964 году по инициативе Валентина Рабцевича. Валентин Наумович окончил аспирантуру в Эрмитаже, в отделе нумизматики, и вернулся на исторический факультет БГУ преподавать. Сюда он отдал свою нумизматическую коллекцию (с детства собирал монеты) именно для учреждения такого нумизматического кабинета. Сама идея таких кабинетов стара: подобные существовали в собраниях крупнейших аристократов, в том числе белорусских: Хрептовичей, Радзивиллов. А еще в XIX веке такие нумизматические кабинеты открывались при университетах. В Беларуси же этот нумизматический кабинет был первым, и до сих пор является единственным. Это не просто обычный музей, в который ходит много людей, это музей, который в первую очередь предназначен для образования студентов. В нем проходят практические занятия во время курса нумизматики, чтобы студент не только услышал и посмотрел рисунки, но мог увидеть те монеты, о которых ему рассказывают.
Кабинет состоит из двух частей: это так называемая систематическая коллекция (монеты от античности до современности, которые выставлены в хронологическом и территориальном порядке) и сокровища, которые за время существования кабинета были собраны из разных уголков Беларуси разными путями. Сюда попали более 30 кладов.
— Какие экспонаты, на ваш взгляд, наиболее интересны?
— Самым исключительным является Вищинский клад. Он был добыт в ходе археологических раскопок — в этом его счастливая судьба: он полностью попал в музей. В абсолютном большинстве сокровища находят случайные люди — крестьяне, металлодетектористы, — а этот нашли археологи. Мало того, что он полностью дошел до нас, этот клад еще и очень редкий. Датируется он XIII веком. Кроме женских украшений, присутствуют платежные слитки (все сделано из серебра). Подобных кладов в Восточной Европе известно только два-три.
— Есть ли у вас действительно редкие экспонаты, чтобы другой музей мог позавидовать?
— Да, у нас находятся абсолютно уникальные монеты, которых нет ни в одном собрании. Есть монеты довольно редкие, которые в мире имеются лишь в нескольких десятках экземпляров.
— Могут ли к вам заходить все желающие?
— Мы не принимаем индивидуальных посетителей, однако могут быть организованы группы: краеведческие кружки и др.
— Есть экспонаты, которые попали в музей другими путями, кроме усилий господина Рабцевича?
— И немало! Раньше люди были... меньше испорчены деньгами, поэтому не скупились на ценные вещи. Были случаи, что приносили не просто рядовые монетки — однажды студентка подарила золотой дукат. Сейчас это происходит гораздо реже, однако кое-что тоже приносят.
Мы заново открывали этот кабинет в 2010 году после реконструкции, а накануне объявили сбор монет. Приносили их самые разные люди: и наши студенты, и так называемые любители приборного поиска (один из них подарил очень редкую монету: динарий, или пенязь Ягайлы — такой монеты у нас еще не было). Мы обычно собираем такую «дань» и с иностранных делегаций: просим оставить что-нибудь из их мелочи — то, что есть в карманах. Таким образом постоянно пополняем коллекцию, однако наш музей отличается от других: мы не имеем права покупать экспонаты, поэтому все поступления — исключительно подарки.
— Вы с Валентином Рабцевичем, наверное, были знакомы. Каким он вам вспоминается?
— О нем у нас на факультете остается самая светлая память — это был прекрасный человек. Его хорошо характеризует такое слово, как «одержимость» — он никогда не жалел ни своего времени, ни своих денег. Часто сидел голодный, не имел за что купить поесть, однако шел и покупал редкую монету. За любую работу он хватался так, что забывал практически обо всем — даже поесть. Единственное, что для него было обязательным, — это кофе и папиросы — он курил и пил много кофе. Но работать мог почти сутками. Он был самоотверженным человеком, сейчас такие — большая редкость.
— Вы говорили, что человек науки не может быть коллекционером. Расскажите, какой подход у ученого должен быть к нумизматике?
— Я знаю материальную ценность этих монет, но они меня интересуют в первую очередь как образцы искусства, как свидетельства древнего денежного обращения. То есть, я анализирую монеты, в то время как большинство коллекционеров-нумизматов просто смотрят каталоги и выясняют, сколько стоит монета и редкая ли она. Мы же анализируем, какие особенности есть у определенной группы монет. На основании исследований десятков людей создаются несколько строк в учебнике, где пишется, что в таком-то веке были такие-то деньги...
— Есть свидетельства о еще не найденном кладе, который бы вы мечтали отыскать?
— Их очень много, однако я не занимаюсь кладоискательством. То, что есть в источниках, всем известно: клад Наполеона, так называемые радзивилловские Апостолы. Обычно есть какие-то предания в деревнях, в которых говорят, что где-то зарыт клад — этакие местные байки. Но чтобы этим заниматься нужно иметь много времени, быть свободным от работы и, главное, быть довольно мобильным: иметь свой автомобиль, много денег. Тогда можно позволить себе постоянно ездить и искать сокровища. Естественно, каждый мечтает отыскать клад, в том числе археолог.
В моей жизни мне однажды посчастливилось найти клад вместе с моими студентами. Это поздний клад — монеты фашистской Германии — был спрятан в 1944 году в Гродненской области. Нашли его совершенно случайно: шли с работ на раскопках, решили срезать путь, пойти через поле — там и отыскали. Большинство кладов так и находится — случайно.
Нина Щербачевич. Фото автора.
Становлению нумизматики как науки в Беларуси предшествовал продолжительный период собирания монет. Богатые монетные коллекции имелись у белорусских магнатов и шляхты, начиная с XVI-ХVIII веков:
Николай Радзивилл Черный (1515-1585) имел первую известную на землях Беларуси коллекцию монет в Несвиже. Значительную часть коллекции составляли клады, которые находили крестьяне, обрабатывая его землю. Для монет были сделаны два огромных шкафа с выдвижными ящиками. Все монеты были разложены по отдельным ячейкам, обшитым бархатом, располагались соответственно странам и месту обращения. Преимущественно здесь были монеты ВКЛ и Речи Посполитой — дукаты, талеры, пенязи, полушки; арабские, римские, голландские и другие денежные знаки.
Николай Радзивилл Сиротка (1549-1616) продолжил сбор коллекции. В заново построенном замке в Несвиже Сиротка поместил нумизматическую коллекцию в специальной комнате.
Немного поменьше, но тоже большую и знаменитую коллекцию древностей имели Сапеги. Так называемый «Сапежинский сбор» в Ружанах помещал нумизматические коллекции. Потом тот сбор делился между наследниками, основная часть была перевезена в Деречин. После восстания 1831 года коллекцию конфисковали. Дальнейшая судьба ее неизвестна.
Известно, что Альжбета Огинская (? — 1767) в своем имении Лучай между Глубоким и Поставами собирала антиквариат, платила своим крестьянам, если они находили в земле старые вещи или монеты.
1 сентября 2012 года.
Источник: газета «Звязда», в переводе: http://zvyazda.minsk.by/ru/pril/article.php?id=102373