Проводя краеведческую работу на местах, прежде всего нужно зафиксировать то, что находится на грани исчезновения, — носителей традиционной культуры и элементы этой самой культуры в ее региональных проявлениях
В ходе «круглого стола», посвященного практическому краеведению и его роли в истории и воспитании, его участники немало говорили о том, насколько важно собрать и сохранить сегодня как можно более подробные сведения о каждом населенном пункте нашей страны, начиная с точных географических координат и версий происхождения названия и заканчивая наличием предприятий. Поле для исследования — широчайшее, и может возникнуть вопрос, с чего начинать, на что особенно обращать внимание. Мнения на этот счет самые разные. Например, исследователь традиционной белорусской культуры, кандидат филологических наук, главный редактор издательства «Образование и воспитание» Янка Крук считает, что к масштабной краеведческой работе должны присоединиться не только общество и образовательная система, но и сфера культуры, а начинать надо с нематериального наследия — традиций, обрядов, почитания сакральных мест в той или иной местности.
— Предприятие, сведения о котором будут записаны в процессе краеведческой работы, завтра может быть реорганизовано, закрыто. Но останутся многочисленные свидетельства о его существовании и деятельности — документы, архивы, люди, которые на нем работали, — обосновывает свою позицию Иван Иванович. — Собрать, сведения об этом предприятии, безусловно, тоже нужно. Но прежде всего нужно зафиксировать то, что находится на грани исчезновения, — носителей традиционной культуры и элементы этой самой культуры. Потому что исчезнувшее назад не вернешь. И на первое место в краеведческой работе я бы поставил заботу о фронтальной фиксации ценностей региональной и локальной традиционной культуры и ее древних обрядовых практик.
— Традиционная культура становилась предметом изучения этнографов и фольклористов на протяжении десятилетий. Сохранились многочисленные описания обрядов, привезенные из экспедиций, были написаны книги, защищены многие диссертации... Что же тогда в этом плане осталось местным краеведам, когда все уже известно?
— Наш замах на то, что мы все в этом плане знаем, ничего не стоит. Ведь действительно мы все знать будем только тогда, когда приедем в каждую деревню и поговорим с каждой бабушкой. А этого не сумел еще сделать никто.
Свежий пример. Казалось, что за долгие годы работы, изучения, экспедиций знаем уже обо всех обрядах в разных регионах. Вдруг звонок из Могилевского областного центра народного творчества: «Приезжайте, посмотрите на нашу "Свечу"». Нас пригласили в деревню Бастеновичи Мстиславского района, где довелось увидеть обряд «Варваровская свеча». Мы наблюдали за ним, ошеломленные, ведь такого еще не видели нигде. Когда в «Звязде» мы напечатали статью об этом обряде с фотографиями Анатолия Клещука, пошли звонки, и оказалось, что на Могилевщине почти в каждом районе есть своя «Свеча» — в д. Черепы Шкловского района — Никольская, в д. Норки Чериковского района — Петропавловская, в д. Борколабово Быховского района — Сретенская... На сегодняшний день мы записали десяток таких «Свечей». И все благодаря местным старателям. А сколько еще такого неизведанного, известного только в одной деревне, «прячется» по всей Беларуси!..
— Есть мнение, что традиционная культура у каждого региона своя, особая: обряды Полесья кардинально отличаются от обрядов Поозерья, а на Поднепровье делают все совсем иначе, чем на Понеманье. Оно действительно так? Есть ли все же во всей нашей традиционной культуре какая-то «общебелорусская» идея?
— Безусловно, региональные особенности определяют характер ритуальных практик. Так, как не похожи друг на друга люди, так между собой различаются и локальные традиции. Но в основе каждого обрядового действия, будь то на Полесье, или на Понеманье, лежат взаимопомощь, взаимоподдержка, взаимосочетание, почитание живых и умерших, кому ты обязан жизнью. Эта идея не столько общебелорусская, сколько общецивилизационная: диалог с Небом, самосохранение и забота о том, чтобы в семье был достаток. Родной дом — храм — кладбище — вот на чем замыкается в конце концов жизненная тропа каждого из нас. Безусловно, она разворачивается в пространстве и во времени, но основа будет одна и та же.
— Изучая традиционную культуру, вы, без преувеличения, объехали всю Беларусь. Что было для вас самым большим открытием?
— Если говорить с точки зрения эмоциональной, — это все-таки «Вождение и похороны стрелы» в Бартоломеевке Ветковского района, обряд, который впервые посчастливилось наблюдать лет тридцать назад. Женщины шли по всей ширине улицы, положив руки друг другу на плечи — «вели стрелу» за деревню, чтобы молния летом миновала постройки. И это было так впечатляюще, так необычно!
А еще нередко удивляют люди, точнее, синтез человека и обряда. Наблюдая за той же «Варваровской свечой», я сидел, открыв рот, глядя именно на участников обряда — столько слаженности и сосредоточенности было в их движениях, когда они делали свечу. А психология обряда! Интересна уже не столько фантастика самого действия, сколько психологический аспект, включенность человека в него. Женщина, из дома которой свечу забрали в соседний (каждый год свеча меняет хозяев), сидела за столом, опустив руки. «Словно мужа из дома вынесли», — объяснила она свое состояние... Удивляет человек в контексте этой практики, его поведение, его желание делиться или не делиться сакральными знаниями.
Удивляешься подаркам судьбы. В Дубровенском районе услышали случайно от женщин, что здесь ходили «поминать скидышей». Слово за слово, стали расспрашивать... Оказалось, здесь на протяжении десятилетий существовал интереснейший обряд. Скидыши — это по-современному выкидыши — мертворожденные недоношенные дети. Женщина, у которой случилась такая беда, в один из дней после Троицы шла по деревне и кричала — собирала подруг по несчастью. Они шли на окраину деревни в рожь, разбивались по парам, говорили то ли заговор, то ли молитву и начинали во ржи качаться. Ритуал понятен: рожь — символ жизни; они это делали, чтобы возродить потенцию жизни и суметь родить живого ребенка... Но интересно! И, возможно, только в этой одной деревне делали именно так...
Во многих деревнях и сегодня вместе с традиционными Троицей и Купальем, Масленицей и Радуницей остались локальные вещи, которые не перестают удивлять. Но они сейчас существуют на грани выживания, не только из-за другого общества, которое верит больше в технический прогресс, но еще и потому, что умирают носители этих обрядов, так и не передав никому сакральные знания.
В деревне Стаи Лепельского района, например, до недавнего времени носили от дома к дому ежегодно большой сосновый кол с «головой» наверху. Интересный обряд, но уже, к сожалению, никто не мог объяснить, почему и зачем. Мы можем только предположить, что это был знак Перуна, который носили, спасая деревню от молнии.
— Из тех многочисленных сакральных мест, которые есть на нашей земле, куда вас самого тянет, когда случаются проблемы?
— Я не отвечу однозначно. На нашей земле каждая местность своеобразна. Например, святые источники. Спросите у любого химика, и он вам расскажет, что белорусские целебные источники — это настоящая сокровищница микроэлементов и минералов. Причем в каждом свой состав, значит, каждый дает лечение от какой-то определенной немощи. И если на карте Беларуси указать все источники с их химическим составом, станет понятно, что, проехав по определенному маршруту и набрав там воды, можно получить облегчение от почти всех болезней. Просто нужно знать, какой водой промыть больные глаза, какой напиться, чтобы не болело сердце, в какую окунуться, чтобы найти утешение... Поэтому, отвечая на ваш вопрос, скажу только, что я пойду в трудную минуту в какое-то место в зависимости от того, что привело меня к такому состоянию: печаль, болезнь внутренняя или просто душевное беспокойство... А вообще у меня в деревне около родительского дома лежит огромный валун, который лечит болезни глаз. Я, когда приезжаю туда, всегда с ним говорю и прошу поделиться со мной силой...
— Такая тонкая материя как традиционная культура, на мой взгляд, в настоящее время сталкивается с еще одной угрозой — превращением ее в культуру массовую. Посмотреть на тот или иной обряд, как только о нем становится известно широкой публике, приезжают толпы людей. Эти самые толпы идут к почитаемым издревле местам — источникам, камням, вековым деревьям. Да, обряды и традиции благодаря такому вниманию не исчезают, но утрачивается их сакральность, магия, аутентичность... И неизвестно, что хуже... Можно здесь, на ваш взгляд, найти «золотую середину»?
— Оптимальным вариантом было бы, чтобы возрождением и сохранением локальных обрядов занимались на профессиональной основе (специалисты, окончившие, например, Университет культуры и искусств) уроженцы именно той местности, которые обладают локальной мелодикой речи, в которых локальная культура заложена на генетическом уровне. Но сегодня осуществить эту идею фактически невозможно. Остается надеяться, что преподаватели-профессионалы донесут до своих студентов, которые через несколько лет поедут работать на местах, необходимость осторожно и деликатно относиться к местной традиционной культуре, внимательно изучать ее во всех деталях.
Что касается «массового паломничества» к сакральным местам... Узнав и исследовав уникальный обряд «переодевания» каменной «девочки» в Лельчицком районе (д. Данилевичи), мы долго спорили, нужно ли сообщать о нем широкой аудитории. С одной стороны, боялись, что, если про обряд, направленный на помощь женщинам, которые не могут родить, узнает большое количество людей, к «девочкам» начнется настоящее паломничество и сакральность, магия, таинственность действия навсегда будет утрачены... А с другой стороны — имеем ли мы моральное право скрывать эту информацию, забирать последнюю надежду у женщин, которые мечтают стать матерью? (ведь есть свидетельства, что «девочка» действительно помогает). Но пусть сюда придет в пасхальную ночь тот, кому это очень нужно, а не просто любопытный скептик...
Впрочем, любой человек имеет право приехать с семьей и постоять около этого чудесного камня. И здесь уже речь будет идти о культуре этой семьи. Ведь, к сожалению, ни в интернете, ни в СМИ рядом с описанием того или иного почитаемого места мы не найдем такого простого и такого необходимого напоминания: приехал в сакральное место — веди себя должным образом. И описание не мешало бы — как именно вести. Давайте выкладывать эту информацию, обращаться к молодежи — у нас адекватная, сообразительная, любопытная молодежь, ей просто не хватает культурной компоненты, соответствующей образовательно-воспитательной информированности. Как и старшим, и из-за этого сакральное, исконное разваливается: похороны превратили в пьянку, свадьбу — в ток-шоу или спектакль. Нужно стучаться в души наших людей, особенно подрастающего поколения, тогда и отношение будет другим. Найдутся, конечно, те, кто, обладая любой информацией, все равно отковырнет от сакрального камня кусочек — на память. Но против него — я убежден — найдется сотня тех, кто просто уважительно подойдет, тихо постоит и попросит помощи...
Беседовала Елена Левкович, 18 июня 2014 года. Источник: газета «Звязда»,
в переводе: http://zviazda.by/2014/06/43375.html