Жировичи — место уникальное. Ежедневно в Свято-Успенский монастырь приезжают десятки людей. Одни хотят увидеть архитектуру XVIII века, другие — поклониться чудотворной иконе Божьей Матери Жировичской. Есть еще одна категория посетителей, о которой в туристических путеводителях писать не принято. Алкоголики и их семьи приходят к здешнему иеромонаху Агапию за помощью. Духовная составляющая в борьбе с зависимостью играет не последнюю роль. Правда, одной молитвы недостаточно.
Легких рецептов выздоровления нет
С братом Агапием мы встретились в тенистом монастырском дворике. Пока остальные посетители Жировичского комплекса знакомились со святыней, мы беседовали с иеромонахом: об истоках алкоголизма, лжежертвенности родственников больных и легких рецептах выздоровления.
Активно работать с зависимыми духовник начал пять лет назад. Рассказывает, что желание помогать другим пытался реализовать в различных сферах. Встречался с онкобольными, ездил к освобожденным из тюрем. Однако пользы в этом было мало: проблемы тех людей брату Агапию оказались незнакомыми. С алкоголизмом ситуация иная. Отец иеромонаха был охоч до крепких напитков, из-за спиртного умер брат. Наш собеседник вспоминает, как приехал на его похороны и увидел стол, уставленный водкой:
— Человека же не стало из-за этого, давайте помянем его память просто молитвой! Нет, у нас без алкоголя не могут. Я бежал с тех похорон.
Чтобы овладеть темой досконально, брат Агапий изучал специализированную литературу и методики борьбы с зависимостью. В своей работе духовник опирается, в частности, на программу «12 шагов», разработанную для анонимных алкоголиков и их семей. Признается, что, когда начинал заниматься этой проблемой, были моменты отчаяния: «Я пытался активно навязывать свой опыт. Но видел, что ничего не получается. Люди по-прежнему страдали от зависимости и не слышали меня. В такие моменты было трудно: я им все объяснял, почему они не выздоравливают?..»
Иеромонах рассказывает, что многие из нанимателей, чтобы не потерять хороших, хоть и запойных, специалистов, массово направляют сотрудников на кодировку и готовы оплачивать эти сеансы. Правда, результаты вложенных денег не оправдывают. «Почему не работает кодировка? За один день сознание не изменишь, — полагает брат Агапий. — К алкоголю нас приучили с детства. Дни рождения, похороны, крестины, приезд родственников — всегда было спиртное. Мы не знаем другого опыта переживания радости и горя».
Татьяна находится в центре 8 месяцев. Недавно она стала консультантом — помогает новичкам осваиваться
Монастырю, кстати, проблема алкоголизма близка не только потому, что зависимые люди ищут у святыни помощи. Запои бывают и у паломников, и у «трудников», и даже у некоторых монахов. Если мужчина до того, как принял постриг, не имел опыта оцерковления, ему трудно сразу приобщиться к духовной жизни, которой требует монастырь. Ежедневные службы, длительные посты — человек внешне придерживается нового режима, но внутри он не готов. Поэтому и ищет облегчения в водке.
Накопив знания и опыт по проблеме зависимости, брат Агапий написал книгу, которая могла бы быть полезной алкоголикам и их семьям. Но пока не может найти издательство, где захотели бы ее напечатать.
— Издают то, что можно хорошо продать, — говорит духовник. — Люди охотно покупают книги с легкими рецептами исцеления. Но я не могу врать: от алкоголизма таких рецептов нет.
Болезнь излишней опеки
Родственники алкоголика — отдельная тема. С мамами и женами зависимых брат Агапий работает даже чаще, чем с самими больными. Объясняет женщинам, как надо себя вести, чтобы алкоголик сам пожелал жить трезво. Например, меньше суетиться вокруг пьяного сына или мужа.
— Родственники любят спасать алкоголиков, — замечает наш собеседник. — «А как иначе, ведь он без нас пропадет!». Они снимают с зависимого всю ответственность. Понимаете, Бог не будет выбивать рюмку из рук. Он может позволить понести острую боль за поступки и отнять благодать. Но жены и матери нейтрализуют это. Человек после запоя просыпается — чистая одежда аккуратно сложена, борщ с котлетами приготовлен. Все в порядке, можно пить дальше. Как-то одна обратившаяся за помощью женщина очень правильно заметила, что алкоголизм — это болезнь излишней материнской опеки. Действительно так. Пока рядом будут заботливые женщины, которые оплатят штрафы, накормят и спать уложат, алкоголик не откажется от бутылки.
При таком раскладе пить оказывается выгодно. Это от трезвого требуют зарплату приносить и за хозяйством следить, а с алкоголика что возьмешь? Вообще в таких семьях пьяница становится центром внимания. Брат Агапий вспоминает один случай. К нему на прием пришли мать и сестра зависимой. Все разговоры мамы — только о дочери-алкоголичке.
— А когда вы в последний раз ходили в гости вот к этой дочери, которая рядом сидит? — спросил духовник.
— Зачем? У нее с мужем и так все хорошо.
Изменить тактику поведения готовы немногие. Родственники зависимых, как и сами алкоголики, в основном не хотят работать над собой и надеются, что проблема в семье как-нибудь сама разрешится. Некоторые приходят к иеромонаху и надеются получить молитву или бутылку святой воды, которые в миг от болезни избавят. Правда, таких чудодейственных средств ни в Жировичском, ни в другом монастыре нет.
Трудотерапия и максимальная изоляция
Раньше жировичские духовники брали на перевоспитание отдельных зависимых. Алкоголик жил при монастыре, бесплатно работал там и учился сдерживать себя. По словам брата Агапия, в последнее время от такой практики отходят:
— Результатов не видно. Вот приехать «трудником» к нам после реабилитационного центра, чтобы закрепить эффект, — это другое дело. Здесь неподалеку, кстати, есть один православный центр, можем заехать посмотреть.
Брат Агапий быстро отыскал машину, и уже через несколько минут мы мчимся по проселочной дороге. Из автомобильной магнитолы звучат православные напевы, за окнами расстилаются кукурузные и пшеничные поля. Атмосфера что надо.
Реабилитационный центр «Анастасис» находится в селе Сосновка, почти в 40 километрах от Жировичей. Снаружи он мало похож на современную клинику. В 2011 году Слонимский райисполком передал монастырю заброшенное здание бывшего общежития, в котором и открыли центр. Ремонтом помещения занялись сами реабилитанты.
— Мы ввели трудотерапию, всего три часа в день, — рассказывает директор центра Виталий Пашкевич. — Все здесь сделано руками «наших» алкоголиков. Они ставили двери, шпатлевали стены. Был человек, который у нас научился строительным работам и теперь в Минске ремонтирует квартиры. Знаю, что в некоторых реабилитационных центрах трудотерапия — это мытье лестниц. Сами понимаете, что такое занятие не слишком вдохновляет... А здесь люди видят результат своей работы.
Иеромонах Агапий и директор центра «Анастасис» Виталий Пашкевич приветствуют друг друга как старые друзья
Алкоголики и наркоманы практикуются не только в ремонтном деле. При центре держат небольшое хозяйство. Куры, козы, кролики — уход за животными полностью на «реабилитантах».
Работа с зависимыми основывается на миннесотской модели. Занятия по 12-шаговой программе, психологические тренинги, групповая терапия, собрания Анонимных Алкоголиков. Утром и вечером — молитва, ежедневно читается Евангелие. С алкоголиками и наркоманами, как правило, нельзя сразу говорить о Боге. Поэтому в центре сначала разбирают психологические проблемы больных, учат самоанализу. И только потом переходят к вопросам духовности. К этому можно относиться скептически, но многим зависимым жить трезво помогает вера. В Сосновке, кстати, есть мини-коллекция самодельных икон. Одну из них, из бисера, прислала из Москвы мать реабилитанта. Другую икону — «Неупиваемая чаша» — вышил крестиком анонимный алкоголик из Борисова, который уже восемь лет не пьет.
«Как только приехал, то сразу назначили ответственным за хозяйство, — рассказывает Сергей. — Я городской житель, но животных всегда любил, поэтому быстро во всем разобрался»
Режим в центре строгий. За брань и непослушание — наказание. Как отработать ошибку, человек выбирает сам: отбить тысячу поклонов, выучить наизусть длинную молитву или помыть козла Сеню. Жестоко? Возможно. Но в «Анастасисе» признаются, что некоторых алкоголиков надо приучать к порядку, как малых детей: иногда даже кровать застилать не умеют. Пользоваться мобильным здесь нельзя, выходить за огражденную территорию — тоже. Говорят, что максимальная изоляция от общества делает курс реабилитации более эффективным. Зависимому сейчас не нужна информация о ценах: ему необходимо разрешить свой внутренний кризис.
— Или, представьте, позвонят человеку с печальными новостями о том, что кто-то из родственников попал в больницу. Реабилитант уже не сможет думать о своем выздоровлении, он будет рваться домой (где, скорее всего, опять сорвется), хотя, разумеется, никак не сможет повлиять на состояние того родственника, — поясняет иеромонах Агапий.
Виталий Пашкевич считает алкоголизм способом мышления. «Трезвые могут сочувствовать больным, но не понимают их. Поэтому в нашем центре 90 процентов сотрудников сами зависимые», — говорит он. Виталий Антонович, кстати, уже 15 лет «в завязке».
Пребывание в «Анастасисе» платное. 28 дней в центре (обычный курс реабилитации) обойдутся в шесть миллионов белорусских рублей. Дороговато. С другой стороны, родственники алкоголика, которые хотят избавить его от зависимости, и не такие суммы отдают шаманам и знахаркам. Да и факт, что курс уже оплачен, — дополнительный стимул работать над собой. Время от времени с деньгами помогают спонсоры. Но меценатов, заинтересованных в подобных заведениях, не так много.
— Люди, у которых есть финансы, готовы построить красивый новый храм, — отмечает иеромонах, — но в центр, где реально помогут больным, вложиться не хотят. Хотя это важнее, чем церкви возводить.
Миссия по спасению алкоголиков — дело хорошее, но не всегда благодарное. Жить трезво и счастливо хотят все, меняться для этого — единицы. Брат Агапий считает алкоголизм настолько тяжелой болезнью, что каждое исцеление — это чудо. Прав. Жаль только, что на чудо, а не на себя, зачастую надеются и сами пьяницы.
Наталья Лубневская. Фото Сергея Никоновича, 1 августа 2015 года. Источник: газета «Звязда», в переводе: http://zviazda.by/2015/08/94211.html